Мы запасаемся зеленым чаем
Мы запасаемся зеленым чаем,
мы радуемся чайкам и ослам…
В пещерах съёмных Бога примечаем,
пока на Теплом Стане есть Ислам.
Мы варим плов. Мы все давно узбеки,
а, может быть, киргизы по делам,
нет, скифы мы, и не в бега — в набеги
ударимся… И примем все Ислам.
Лопата, ты как знамя зеленеешь,
все остальное — мусор по углам,
как говорил полубезумный дервиш:
Аллах Акбар, воистину Ислам.
Хадиджа, вдохнови меня молиться,
я без молитвы немощен и слаб…
Я вижу небо сквозь родные лица,
пока на Тёплом Стане есть Ислам.
Дима, какая лопата?
Которой снег убирают…
а-а… вспомнилось моё давнее дурацкое: «Кто у нас на окне зеленеет, цвет свой истинный скромно тая? Это Дуська, она ж Дульсинея, неизбывная кошка моя». Кошка, понятное дело, была чёрной…
В гробу
Мы были спрятаны в огромном шестиграннике,
Как, впрочем, были спрятаны всю жизнь.
Всё было тихо, дрыхнули охранники —
Хоть бейся ты, хоть плачь, хоть веселись…
В огромных стенах нету ни просвета.
Здесь пустота пустот пяти миров.
Здесь не бывает ни зимы, ни лета.
Не раздаётся крик души и стук шагов…
И в этом ящике лежал, молчал я тихо…
То вдруг взрывался, резко замирал,
А если помышлял вдруг о великом,
Охранник меня в пах пинал…
Дима, это какая-то моя юношеская глупость, написанная с ощущением душности от лжи, которой была наполнена советская жизнь, и поиском свободы. Вдруг вспомнилось почему-то. Сейчас, кажется, не менее душно, но глаза привыкли к темноте и стали видными какие-то выходы. Прости ради Бога!
Это искренне и пронзительно, это — творчество! Спасибо, Владимир!